«Дверь закрывалась просовыванием старой швабры через ручку». Белорусы отдыхали и заболели в Затоке

Михаил со своей девушкой он поехал отдыхать в Затоку, но Марина простудилась. В итоге паре пришлось пройти много кругов ада и увидеть истинное положение дел в местной больнице.

Эта история произошла в 2013 году. Михаил познакомился с девушкой, и после какого-то времени отношений пара решила поехать на море. Молодым людям было по 19—20 лет. Учеба, работа и небольшой бюджет — выбор пал на Украину. Хотелось посмотреть побольше мест и городов, поэтому пара составила довольно сложный маршрут: Минск — Брест — Ковель — Киев — Одесса — Затока.

— И с самого начала, как я предполагаю, отдых был обречен, — загадочно начинает Михаил.

Весь путь до Затоки, по его словам, был довольно интересным. Молодые люди заранее не бронировали номер (так ведь увлекательнее), в последней точке белорусов встретили местные зазывалы и повели показывать базы отдыха — минчане выбрали «Факел».

— По заселении моя девушка стала чувствовать ужасную боль в горле, поднялась температура, так как в дороге в душной электричке мы сели под открытое окно — Марина простыла. Поэтому, оставив чемоданы в номере, мы отправились за лекарствами. Но было уже поздно: горло стало болеть невыносимо, температура была тоже приличной. Девушка полоскала горло, пила таблетки, а хозяйка базы даже делала ей уколы, — отмечает мужчина.

В итоге после пары посещений пляжа белорусы решили не выходить из номера, потому что Марине не становилось лучше. Отдых ограничивался походами Михаила за едой и лекарствами.

— Боль в горле была уже невыносимой, Марина совсем ничего не ела, ослабла. А когда я приносил что-то вкусное, что она не могла съесть, у нее наворачивались слезы. Так как мы вдвоем не могли пойти к морю и мой досуг исчерпывался получасовым ночным (пока она спала) сидением у бассейна, моя девушка стала корить себя за то, что испортила нам отдых.

Улучшений не наблюдалось. Минчане решили вызвать скорую. Страховки у них не было, хотя мужчина считает, что она бы и не помогла.

— Мы понимали, что придется платить за прием, и взяли с собой в районе $150 по курсу. Спустя часа четыре за нами приехала карета: это была еле живая «газелька» с деревянным ящиком вместо носилок, — вспоминает Михаил. — Нас попросили сесть вперед, а фельдшер пошел садиться около задних дверей. Я удивился, а водитель ответил, что это вынужденная мера: нужно держать пассажирскую дверь, ведь она открывается.

В машине белорус заметил, что фельдшер держит руки мужчины, который был сильно пьян и пытался оголить свои гениталии. Больница находилась в нескольких часах езды от базы отдыха — в городе Белгороде-Днестровском.

— Все здания стояли в аварийном состоянии, некоторые — без окон, но я видел внутри людей. Части кровли на детском отделении тоже не было, — рассказывает мужчина. — Нас провели к дежурному терапевту. Узнав, что мы иностранцы, он очень обрадовался. После вопроса о причинах визита доктор сразу сказал, что прием обойдется в $80 по курсу. Осмотрев мою девушку, врач дал рецепт, талон на завтра и объяснил, куда с ними идти. Предварительно заверив, что неиспользованные деньги я смогу забрать в кассе по окончании лечения, он положил их в одну из папок на полке, в которой уже лежала стопка каких-то банкнот.

Михаил с Мариной пришли к отделению, им сказали подождать. Прием планировался на завтрашнее утро, поэтому девушке надо было остаться в палате. А за койко-место, конечно же, заплатить.

— Потом нас отправили в аптеку, потому что иностранным гражданам и цитрамон не положен. Список был большой, и пришлось покупать даже ланцет для утреннего анализа крови.

Вернувшись и отдав лекарства, Михаил пошел посидеть с Мариной и попрощаться на ночь, ведь дорога ждала неблизкой.

— Палата, в которую меня отвели, была просто бомба! По площади и отделке напоминала квадратную бытовку в зданиях 30-х годов. Стола не было, одни табуретки у кроватей. Из крана текла только прохладная соленая вода. Дверь в палату тоже отсутствовала, а та, что вела на улицу, закрывалась просовыванием старой швабры через ручку. Комаров было столько, что в помещении стоял электрический гул. На кровати сидела моя девушка, держа свернутое одеяло в руках, и рыдала. Чувствуя сильную боль, плача, она выдавила: «Не уезжай, пожалуйста!» Я развернулся и пошел разговаривать на пост, который находился в другой части здания, куда попасть можно было только через улицу. По дороге я увидел примерно 15—17 собак, которые резвились около административного здания, потому что из всех территориальных ограждений была только арка, да и окно нашей «палаты» выходило на гаражи и стоянку грузовой техники.

Михаил прошел на пост, сначала ему отказывали в том, чтобы остаться с девушкой. Потом он дал персоналу около $20, тогда выдали постель и пожелали спокойной ночи.

— Моя девушка заснула часам к трем ночи, и я решил пойти покурить. На улице было совсем темно, горел только слабенький прожектор, который совсем не освещал территорию. Убрав швабру и приоткрыв дверь, я услышал лай приближающейся из темноты кустов стаи. Спокойной ночи, так сказать, — улыбается мужчина.

Утром медсестры разбудили белорусов, всучили Михаилу такой же рецепт на таблетки, как и днем ранее, а Марину отправили на прием.

— Узнав, что у меня не хватит денег оплатить весь список, а уж тем более два койко-места, женщины начали возмущаться и попросили освободить палату. Сошлись на том, что я съезжу за деньгами на базу отдыха и вернусь. Я полетел пулей. Приехав обратно и обратившись в обменник, я обнаружил, что впопыхах забыл на кровати паспорт, а без него мне отказались менять. В такой ситуации девушка отправила меня на рынок к менялам. Я обратился к похожему на них мужику, и он назвал курс обмена. После моего обреченного согласия он посчитал сумму и головой указал, чтобы я шел за ним. Выйдя с рынка и повернув за магазин, я обнаружил за собой еще двух ребят. Я уж подумал, что вот и капец. Но обмен состоялся, и я уже летел к моей ненаглядной.

Когда минчанин вернулся, его девушка рассказала, что доктор объяснял на ней течение болезни интернам. Было больно и неприятно.

— Она уже просила уехать оттуда поскорей, но тучная женщина вручила мне рецепт и сказала, что лечение продлится 4—5 дней, хотя наш поезд был через два. Поняв по нашему разговору на повышенных тонах, что оплаты рецепта и палаты не будет, целая толпа медсестер провожала нас гневными взглядами. Спустя три дня мы прибыли в Минск и сразу же обратились к врачу, а уже через два дня все симптомы исчезли, — подытоживает Михаил. Тем не менее хоть путешествие и было наполнено негативными моментами, но оно по-прежнему остается для мужчины самым приятным и запоминающимся.

Имена героев публикации изменены по их просьбе.