Первая симфония Чайковского. После нее Брест стал другим

Дом «под петухом» – пожалуй, первый в городе, который брестчане стали называть не по адресу, а по «имени». Это был и первый жилой дом новейшей истории Бреста, ассоциированный с рождением буржуазного класса. Несколько лет компания «Облик» шла к дому под флюгером, осваивая незнакомые советскому строителю принципы. И, надо признать, поначалу на этом ходу сильно сопротивлялась.

– Надо было, чтобы строители отошли от советской убогой архитектуры, – рассказывает автор архитектурного проекта дома «под петухом» Владимир Чайковский. – Я начал рисовать эркеры, фронтоны, колонны, еще проектируя дом на Кирова. Его тоже строил «Облик» (тогда – «Блик»). Тогда строители не понимали, что время другое пришло. Цена на этот дом формировалась в районе 250 долларов за квадратный метр жилой площади. И хотя такие деньги были далеко не у каждого, зарождался все же новый класс, который был готов платить за комфортное жилье. Тот, кто к концу 90-х уже побывал за границей, видел, как живут люди его уровня, не хотел оставаться в «хрущевках» и панельных «брежневках». Евроремонт в тесной квартире угрюмой планировки – все равно что кожаный салон в «Запорожце».

Чему американцы обучали брестских сантехников?

Следующей «учебой площадкой», за которую взялся «Облик», стал огромный, вытянутый в длину дом на улице Халтурина. Тут впервые в Бресте появились искривленные балконы. Ширина обычного балкона, какие навешивали в Бресте десятилетиями, составляет 90 сантиметров. А здесь – полный нестандарт: 2 метра 40 сантиметров в самой широкой части. Потом балкон сходил на нет, примыкая к кухне. И в узком месте образовывалось пространство для кладовочки, где можно хранить консервации, картошку – без боязни, что продукты замерзнут в холодную зиму. Впрочем, все наружные стены на Халтурина оказались кривые. Поначалу строители еще пытались доказывать архитектору, что жилые строения необходимо делать ровненькими панелями. Но Чайковский заставил относиться к задумке архитектора как к данности, которую нельзя подвергать сомнениям. Лично проверял ход стройки.

Строительство первых «обликовских» домов сопровождалось изменением норм и правил. Например, на Халтурина впервые было сделано 10-этажное строение без незадымляемой лестницы. Сегодня в нормах есть такое решение, а в то время подобная конструкция долго не принималась – Чайковскому даже грозили: «отнять диплом и лишить квалификации!» Впервые в Бресте были применены пластмассовые трубы для воды. В те годы сама идея – на высоту 10 этажей провести пластмассовые трубы – казалась безумной. Но в Брест приехали американцы, потом – специалисты из Польши, которые обучили местных сантехников укладывать трубы американской фирмы по технологии, апробированной в соседней стране.

«От безликой архитектуры сходят с ума»

Когда дом на Халтурина вырос в полный рост и пресса назвала его «лайнером», в Брест пришло понимание, что «обликовские» дома – не случайность, а тенденция. На жилье нового типа выстроилась очередь. Оказалось, в городе достаточно людей, которые могут себе позволить квартиру нового уровня комфорта.

– Это была моя затея – дом с лицом, – рассказывает Владимир Чайковский. – Я старался придать жилью какую-то индивидуальность. Появлялся новый класс – предприниматели. Каждый из них хотел иметь какую-то статусность. Подспудно мне было важно, чтобы человек полностью распрощался с советской уравниловкой, чтобы у него было чувство собственного достоинства. Это чувство не могло родиться в заурядных «человейниках». Во всем мире преступность в районах безликой архитектуры выше, чем там, где в камне заключена мысль. От безликости люди сходят с ума.

Защитить «государевых людей»

Квартал в районе улицы Энгельса еще в советские времена называли «голубым районом» или «ондатровым». В свое время здесь получала квартиры советская партийная номенклатура. Нельзя сказать, что он решительно отличался своей архитектурой от остального города периода СССР, но брестские архитекторы старались. В некоторых домах в «голубом районе» были большие прихожие, кухни, огромные окна – почти во всю стену – с выходом на балкон. Именно здесь было решено построить дом, где в одной из секций предусматривалось жилье для первых лиц области.

Бассейн, сауна и французский балкон

Дом на Энгельса задумывался из четырех секций: первая и вторая – традиционные, третья – поворотная. 4-6-этажная четвертая – жилье для первых лиц области и гостевые квартиры для «командированных» высокого уровня – включила только 8 квартир. Архитектура дома изначально планировалась как «буржуазная», чем-то напоминающая Париж. В спальных комнатах впервые в Бресте были запроектированы маленькие французские балкончики, прозрачные распашные двери из кухни вели на полукруглый балкон. А в гостиной одна стена оказалась с кривизной, что принципиально ломало прямые линии внутреннего пространства и будило воображение жильцов. В конце 90-х в городе еще не было развито производство встроенной мебели – чтобы оформить «кривую» стенку, нужно было живо покумекать головой.

В доме – одном из первых после заката сталинской архитектуры – снова появились скатные кровли. Экспертные службы сразу указали на несоответствие крыш в высотных домах существующему законодательству. В центральной части строение поднималось на 10 этажей, а для такой высоты скатные крыши в нормах не предусмотрены. Чтобы, условно, сосульки не падали на голову, водосточные трубы Владимир Чайковский спрятал в стену. Трубы проходили в подсобном помещении, которое жильцы используют под кладовую. Белорусский кирпич на тот момент был неважным – строительный материал везли из Литвы.

В каждой секции дома (и в четырехэтажной) запроектированы лифты. Небольшой бассейн длиной 9 метров был обустроен в цокольном этаже. Собственно, не бассейн даже, а зал для релакса: сауна, тренажеры. По современным меркам очень скромненько, а в конце 90-х бассейн в многоэтажном доме – сам факт шокировал. Бассейн, между прочим, стал ответом на требование заказчика обеспечить максимальную безопасность – никакого подвала под четырехэтажной секцией. Предполагалось, что одна квартира будет отведена для главы государства, где он сможет останавливаться во время командировок в Брест. Но сегодня нет информации, что президент этой квартирой когда-либо воспользовался.

В проекте предполагалось сооружение подземной стоянки для автомобилей жильцов. Когда об этой идее узнали жители близлежащей пятиэтажки – влиятельные люди периода СССР, – в инстанции полетели возмущенные письма. Основной посыл эмоций: наши «Москвичи» и «Запорожцы» стоят под дождем, а «новые белорусские» будут завозить свои авто в подземку? Не допустим! Им объясняли, что без организации подземной парковки машины будут стоять под окнами соседей – то есть их окнами. В ответ слышалось: и пусть стоят! По «просьбам трудящихся» подземная стоянка из проекта была исключена.

Стать соседом Михаила Иоффе

За строительство дома на Энгельса «Облик» принимался уже без боязни реализовать квартиры на 100 процентов. Активность среди потенциальных покупателей вызвал и тот факт, что «квадраты» на Энгельса купил легендарный генеральный директор СП ОАО «Брестгазоаппарат» Михаил Иоффе. Он приобрел не самую дорогую квартиру – выбрал не модное двухуровневое жилье на 10-м этаже, а «квадраты» более скромных качеств. Очевидцы вспоминают: как только в Бресте прошел слух, что в новом доме будет жить Иоффе, череда желающих стать соседом Михаила Фадеевича выросла кратно. В их числе оказался начальник районной налоговой инспекции, который любил писать жалобы на новое жилье.

– Стоило мне уехать в отпуск, как поставили этот дурацкий флюгер с петухом, кому-то захотелось приобщиться к архитектуре, – рассказывает Владимир Чайковский. – Установлен он неправильно. И показывает только на продовольственный магазин. Брестчане любят шутить: петух смотрит на гастроном. У флюгера должен быть центр тяжести и центр парусности. Центр парусности должен быть смещен по отношению к центру тяжести, тогда он будет показывать направление ветра. Иначе он просто крутится бестолково. Вернувшись, я увидел этот флюгер и попытался возмутиться, требовал быстро снять. Но мне сказали, что уже леса убрали – мол, проблематично. Так и остался дом на Энгельса – домом «под петухом».

Квадратный метр – 220 долларов

Строительство дома началось в конце 90-х. На стадии проектирования «Облик» еще успел продать квартиры по цене, рассчитанной на клиента с доходом выше среднего. А в 1998 году случился дефолт, доллар рухнул, а вместе с ним обесценились приличные зарплаты, выплачиваемые в белорусских тогда еще «зайчиках». Чтобы распродать все квартиры в доме на Энгельса, руководству строительной компании пришлось резко снизить цену.

– Мы купили квартиру в 2002 году, – рассказывают Лилия и Александр, жильцы дома на Энгельса, – сейчас в это трудно поверить, но нам она обошлась по 220 долларов за квадратный метр. Мы знали, что дом на Кирова, где располагался ресторан «Маленький Париж», «Облик» распродавал на порядок дороже, а мы попали в период глубокого кризиса. Повезло. Еще и рассрочку дали на полгода. Для нас рассрочка была необходима: надо было продать четырехкомнатную квартиру на «Востоке», где мы многие годы жили с родителями. А в тот момент мама захотела жить отдельно. Купили ей небольшую квартиру и себе трехкомнатную – с доплатой, конечно. Свободных квартир в 2002 году в этом доме было еще много, мы выбирали. Выбрали эту, в том числе из-за вида с французского балкона. Наш балкон обеспечивает перспективу, которая открывается на сквозной двор, стадион. А если бы мы заселились в квартиру рядом, то вид с французского балкона был бы на соседний дом.

Трехкомнатная квартира Лилии и Александра составляет чуть более 100 квадратных метров. Акцентными вещами в ней стали семейные реликвии – довоенный буфет, напольные часы с боем, письменный стол и маленький туалетный столик, привезенные некогда отцом хозяйки из Германии. Но даже если бы квартира была пустой, геометрия пространства сама по себе могла бы создавать уют. Здесь в полной мере ощущается понятие «пространство соразмерное человеку»: спальня – 17 кв. метров, кабинет главы семейства – 16 кв. метров, гостиная – 21 кв. метр, кухня – 12 «квадратов» и мечта любой хозяйки – просторная ванная комната площадью более 8 кв. м. При этом у входа есть гостевой санузел с маленьким умывальником – решение как будто специально придуманное для мрачного периода «ковидной» пандемии. Неровная стена, которой не сразу нашли применение некоторые жильцы дома, Лилию не смутила.

– Не могу сказать, что люблю асимметрию, но мне нравится, когда есть что-то нестандартное. И в мебели, и в одежде, и в комнате. Мое детство прошло в Бресте. Мы жили на Комсомольской, а моя подруга – на Мицкевича, в «сталинском» доме, где находится магазин «Репка». Там в квартирах были эркеры. Я приходила и думала: как это необычно. И необычное мне казалось очень красивым. То, что мы оказались в этом доме, – настоящее везение – просто попали в нужный момент. Наши соседи – обычные люди: водитель-дальнобойщик, работница банка, но не топовый менеджер, а на первом этаже живет батюшка.

Дом под флюгером часто считают первым элитарным домом в Бресте. На самом деле с классической элитарностью он никак не связан. Просто был построен образец, который доказывал: архитектура – это не «привязка к местности», это идеология пространства, которая здорово влияет на умы. В достойном жилье и человек чувствует себя достойным.