Всего лишь буква, а едва не перечеркнутые 40 лет трудового стажа. Случай в Брестской области

Профессиональный дембель, каждый четвертый белорус – человек пенсионного возраста. Несколько лет назад реформа, касаемая выхода на заслуженный отдых, наделала немало шума. Возрастной спидометр увеличил ранее допустимые значения: отныне женщины уходят на трудовой покой в 58, а мужчины в 63. Но даже когда часы бьют золотое время, стрелкам все равно мешают обстоятельства.

Константин Герцев:
Собрать документы на заветный статус еще тот квест. Нет-нет, но какой-нибудь справочки не хватает. Через раз профстаж как вырванные годы. Пробелы в трудовой мы восстановили вместе с героями «Народного контроля».

^{Святослав – написано, изменили на Светослав. Поставили печать, что исправленному верить.}

Всего лишь буква, а едва не перечеркнутые 40 лет трудового стажа. Подготавливая документы на заслуженный отдых, Светослав Гегеня вскрыл досель неизвестные детали своей же биографии. В справках с места работы, выданных на его фамилию, имени собственного так и не оказалось.

Светослав Гегеня:
В итоге то ли я там, а надо чтобы Светослав, в свидетельстве о рождении Светослав, в военном билете Светослав, в паспорте Святослав. Уже все, тоже не подходит. В трудовой Светослав, то Святослав. Все пришлось переделывать по-новой.

Опасения подтвердились в отделе пенсий и пособий местного исполкома. Чиновники потерялись в догадках, но подшивать такие грамотешки все же не решились. Ответ был категоричен: без бумажки вы букашка, скатертью дорога в суд.

Александр Великоселец, начальник управления по труду, занятости и социальной защите Ивацевичского райисполкома:
Я не ведаю, хто яму сказаў. Я бачыў гэта ў газеце, чытаў, звярнуў увагу. А што мы яму сказалі кепскага? Калі мы назначым пенсію незаконна, так гэта ж неправільна, не таму чалавеку.

Тишина, уединение, свежий воздух, первозданная природа. О таких, как наш герой, говорят: где родился, там и пригодился. В деревне Могилицы Ивацевичского района и началась его карьера. Здесь он получил свой первый трактор, и, нажав на газ, слоган «пахать» стал лейтмотивом всей его трудовой жизни.

Светослав Гегеня:
Вплоть до Украины я дошел, даже там был. По всей Беларуси был. Делал я хорошо, и благодарности, и премии были, все работы выполнял.

Дюжина колхозов, райсельхозхимия, военное лесничество – последняя запись в трудовой. Отныне в его услугах там нужды не видят. Горе-пенсионеру только и остается довольствоваться домашними заботами. Да и на большее просто нет сил, здоровья днем с огнем не сыщешь.

Светослав Гегеня:
Поставили на очередь менять тазобедренные суставы. Стою на учете по сахарному диабету, бывают и с сердцем проблемы. Без таблеток и лекарств не живем, вдвоем на этих лекарствах сидим.

В поисках истины он готов достучаться до небес. С пилюлями в руках на свой страх и риск обивал пороги экс-нанимателей, но ответы здешних кадровиков были как под копирку.

Светослав Гегеня:
Куда ни обращались, как ни уговаривали переписать, боятся люди, говорят, что подсудное дело. А вдруг не ты был, мы не знаем, первый раз тебя в глаза видим. Есть такая фамилия, подняли документы, но мы же вас не знаем. А тех старых кадров уже нет.

Первой тревогу забила жена пострадавшего и, не раздумывая, обратилась в профсоюзы. В областном объединении заверили, что доводить дело до суда необязательно, а бегать по бывшим работодателям и вовсе небезопасно.

Елена Беляк, правовой инспектор труда Брестской областной организации Белорусского профессионального союза работников леса и природопользования:
Когда увидели этого человека, что он еле-еле идет с палочкой, без посторонней помощи ему очень тяжело передвигаться, мы стали с ним разговаривать, общаться. И председатель нашей Брестской областной организации профсоюзов работников леса и природопользования сразу задала вопрос, спросила, подавал ли документы, чтобы определить какую-то группу инвалидности. Он сказал, что нет, сейчас не работает, лежал в больнице несколько раз.

Переломить ход событий и подтвердить пенсионный стаж Светослава Гегени смогли в досудебном порядке. Кипы обращений, звонки, переговоры все-таки пролили свет на мрак документооборота.

Светослав Гегеня:
Первый паспорт у меня был правильный. Когда я уходил в армию в 1980 году, я паспорт сдал в паспортный стол, возвратился из армии, мне паспорт тот отдали, а потом меняли паспорт в 25 лет. Я поменял паспорт, и там написали «Святослав». Из-за этого все дальше и пошло. И куда ни устраивался на работу, они уже брали с паспортом.

С больной головы на здоровую. Небожители в белых халатах после десятков обследований и медкомиссий определили группу инвалидности, а следом и размер ежемесячного пособия. Но на этом бюрократический триллер не закончился. Впереди у семьи Гегеня замена других жизненно важных документов. Дети, брак, недвижимость – все в правовом вакууме. «Народный контроль» предупреждает: сверяйте данные, не отходя от стойки, вероятность стать жертвой чьей-то халатности далеко не на уровне арифметической погрешности.

Елена Горлач, главный правовой инспектор труда областной организации Минска и Минской области профсоюза «Белпрофмаш»:
Многое зависит от нанимателя, работодателя – от того, как он подходит к оформлению трудовых отношений, какие записи в трудовую книжку вносятся. Теперь у нас аттестация рабочих мест, это тоже вопрос, который контролируют профсоюзы, в том числе по своевременному проведении аттестации рабочих мест нанимателями. Конечно, многие вопросы зависят от нанимателя. Хотелось бы пожелать, чтобы наши комиссии по назначению пенсий не совсем буквально и формально подходили к вопросам назначения пенсий работникам, у которых право на пенсию возникло до 1991 года. Надо понимать, какой это был период, доказательная база очень сложная. Если момент спорный и нет отказа, хотелось бы, чтобы вопросы пенсионного обеспечения решались в пользу работника.

Константин Герцев:
То есть с вашей точки зрения, одна из ключевых проблем в местной вертикали власти. Те органы, которые курируют вопрос назначения пенсионного обеспечения, они ссылаются сугубо на какие-то строчки из нормативно-правовых актов и не рассматривают ситуацию под тем или иным углом?

Елена Горлач:
Комиссии подходят буквально, формально. Наверное, можно их понять, но мы как организация, которая призвана защищать работников, все-таки стараемся глубже подойти к вопросу, ходатайствуем о назначении государственных экспертиз, которые бы дали нам заключение о занятости работника во вредных условиях труда. Как правило, когда государственная экспертиза сделает свою работу, вредность подтверждается, потому что действительно люди работали во вредных условиях труда, работали длительный период. Причем люди, которые к нам обращаются, были уверены, что они работают во вредных условиях труда, они были уверены, что им формировался стаж за работу во вредных условиях труда. Они были уверены, что право на пенсию за работу во вредных условиях труда заработали.