В поисках утраченного времени: Гостиный Двор в Бресте. Часть 2

По теме: В поисках утраченного времени: Гостиный Двор в Бресте. Часть 1

Вернемся к точке на торговых рядах, куда Гена Клыпа, еще пацаненок, помогая буфетчице маме, прикатывал бочку с пивом от чайной, что стояла на Московской рядом с магазином «Природа» (теперь «Изумруд»). Мама работала на Гостином дворе по выходным. Зарплата была копеечная – видимо, брали в учет дополнительные возможности. Семья жила бедно, на тот момент без отца – хочешь-не хочешь, приходилось хоть что-нибудь «наварить». С ящика водки, к примеру, выходили одна-две бутылки «калыма». Рюмочных со спиртным на розлив было в конце сороковых, как грибов осенью, мужчины шли и шли, буфетчица едва успевала наливать и ставить пустые поллитровки в ящик. Малый Гена со дна бутылок по капельке нацеживал еще стакан и давал маме, она продавала — эти 80 копеек были его детским заработком.

На складе буфетчицам всучивали в нагрузку икру и треску. Спасибо морфлоту, икры было пруд пруди. Дневной нормой буфета считались литровая банка красной икры и литровая черной. На столовую давали трехлитровые. Вскрытые банки надо было распродать поскорее, а покупать никто не хотел. И матери часто приходилось платить за остаток из своего кармана и нести икру домой. При всей голодухе Гена на нее уже смотреть не мог, а печень трески скармливали котам.

Когда Гена учился в начальных классах, во внутреннем дворе крытых рядов торговали скотом. Продлилось это год-два, после чего животных переместили на импровизированный «скотской рынок», выстраивавшийся по выходным вдоль улицы Интернациональной.

На своей схеме Геннадий Николаевич перечислил объекты, которые помнит. Не обозначены такие же магазинчики местной промышленности.

Брестская художница Анастасия Фетисова, жившая в детстве на Московской напротив рядов, рассказывала, что мама часто посылала ее за керосином. По всему городу было печное отопление, еду готовили на керогазах. Однажды женщина вместо керосина налила в керогаз бензин — вспыхнуло, она от испуга облилась и сгорела на глазах у детей, их троих определили в детский дом.

В керосиновой лавке был залит весь пол: усталый дядечка наполнял емкости почти не глядя…

В продовольственном магазине на дальнем углу рядов (жители района называли его «семнадцатый») можно было застрять у «бассейна», в котором плавала живая рыба! На другом углу, в сторону собора, была комиссионка — вероятно, на площадях съехавшего охотничьего магазина. С первой школьной, на каникулах, зарплаты Настя купила здесь маме подарок.

Перед торговыми рядами, немного вправо, располагалась автостанция. Громкоговоритель не уставал талдычить: «Внимание, внимание, с первой платформы…» — девочке казалось, что начинается война. Здесь же, еще чуть правее, стояла бензоколонка со вкусно пахнувшим 66-м бензином.

За заправкой в сторону Интернациональной по улице 17 Сентября тянулись военные мастерские капитана Бондарука. Здесь были авторемонтная мастерская, и пилорама, и еще много чего. Мастерские относились к хозяйству генерала Прусса и функционировали примерно до 60-х годов, Бондарук за это время вырос до подполковника. Тогда было привычным именовать организации по фамилии начальника или командира. Крупно выводили на стене: «Хозяйство такого-то». А штаб хозяйства Прусса — военной строительной организации, в которую регулярно обращалось за помощью городское руководство, — размещался в здании теперешней музыкальной школы на Ленина.

Близ другого угла торговых рядов, за перекрестком Советской и Машерова у отделения милиции (на его месте стоит Белтелеком), радовал глаз сохранившийся с польских времен газетный киоск, похожий на буддистскую пагоду.

Гостиный двор снесут в начале 1970-х, когда будут расчищать площадку для строительства ЦУМа. Ряды разбивали экскаваторной «бабой», простенки рвали бульдозерами, цепляя тросами. Прочность раствора была поразительной: фрагменты стен не удавалось разобрать на кирпичи. Так массивами и вывозили.

После сноса рядов жители ближних кварталов испытали нашествие крыс.