Почти три года назад на границе с Беларусью закрыли первый пункт пропуска с ЕС. Он находится рядом с Гродно: с нашей стороны это «Брузги», а с польской — «Кузница Белостоцкая». По иронии судьбы один из последних на сегодня закрытых пунктов пропуска тоже около Гродно — «Привалка»/«Райгардас». Он приостановил работу с марта этого года.
Приграничная жизнь в этих районах замерла: больше нет бесконечно несущихся к границе машин, вереницы автобусов и фур, не работают «будки» страхования, а в близлежащих к границе деревнях нет массового паломничества литовцев за белорусскими продуктами и лекарствами.
Сегодня эти места мало чем отличаются от глубинки в центральной части страны: жизнь здесь тиха и размеренна. Office Life съездил на границу рядом с Гродно, где раньше работали польский и литовский пункты пропуска, и посмотрел, что изменилось.
«РАНЬШЕ ЛИТОВЦЫ НА САМОКАТАХ ПРИЕЗЖАЛИ. ТЕПЕРЬ КТО ПОЕДЕТ В ОБЪЕЗД?»
На белорусско-литовской границе сейчас работают два пункта пропуска: «Каменный Лог»/«Мядининкай» и «Бенякони»/«Шальчининкай». Пункты «Лаворишкес»/«Котловка» и «Привалка»/«Райгардас» перестали работать в марте этого года.
Из Гродно до деревни Привалка примерно 35 километров. По дороге к ней стоят закрытые пункты страхования, раньше здесь водители могли купить страховку для выезда за границу. О том, что эта территория — былое приграничье, говорит большая карта-борд на опушке. На ней на английском указаны различные места этой безвизовой для иностранцев территории.
Деревня Привалка встречает строящимися домами, ухоженными улицами и статным костелом. По переписи населения 2015 года здесь жили более 170 человек. Местные говорят, что летом в деревне людей больше, чем зимой: в дома, которые давно стали дачами, приезжают пенсионеры из города. Из связи с цивилизацией здесь есть магазин, ферма, пилорама. Природа настолько красивая, что хочется остановить мгновение.
То, что границу рядом закрыли, на местных особо не отразилось. Они рассказывают, что сами в Литву практически не ездили, но литовские продукты и капсульные стиральные порошки вспоминают с ностальгией. Мол, кто-то если и привозил что-то с собой, то для личного пользования.
А вот за литовцев из соседних населенных пунктов переживают.
— Многие выходцы из нашей деревни живут в Литве, — рассказывает пенсионерка Зоя Афанасьевна. — Я еще маленькая была, помню, как возводили Друскининкай, и каждый день сюда приезжали автобусы за людьми на стройку. Потом людям дали там квартиры.
Но малая родина у них осталась в Привалке, здесь же и отчий дом, и кладбище родных. И если раньше благодаря близости пункта пропуска литовцы приезжали на велосипедах и даже электросамокатах, то сейчас нужно ехать в объезд — через «Бенякони»/«Шальчининкай». А это более 200 километров.
— Дорого им стало сюда ездить, — констатирует наша собеседница.
Антанос Стасевич тоже местный житель: родился в Литве, живет в Привалке, помимо белорусского, русского и литовского языков, говорит и по-польски. Дед у него был поляком. Такой семейной историей здесь мало кого удивишь: регион приграничный.
Антанос Стасевич
— Жили-дружили, а теперь сделали так, что родные друг к другу не могут приехать, — говорит он. — Кто из Литвы поедет через Бенякони сюда? В советское время не было никаких проблем — я трактористом работал. Помню, едем, у рабочих в соседней литовской деревне Швендубре запарка — мы им поможем, они потом нам.
КАК ЗАКРЫТИЕ ГРАНИЦЫ ПОВЛИЯЛО НА РЫНОК ТРУДА?
Рядом с Привалкой — свободная экономическая зона, а на подъезде к ней — АЗС «ЛУКОЙЛ». Сотрудница рассказывает, что, когда пункт пропуска на границе работал, сюда часто заезжали и литовцы: заправлялись, покупали продукты, а вот одеждой и обувью затаривались в самом Гродно.
В свободной экономической зоне — не одно предприятие. Но мы обратили внимание на производителя офисной и гостиничной мебели «Эдем». Почти вся их продукция идет на экспорт, при этом на заводе установлено немецкое оборудование Homag, к которому тоже нужны оригинальные запчасти. Как предприятие справляется в условиях санкций? Здесь не скрывают, что, несмотря на большую конкуренцию на рынке, дела у них в последнее время стали идти только лучше. В месяц выпускают 320 тонн мебели. А это в четыре раза больше, чем в прошлом году. С сентября планируют производить уже 640 тонн в месяц. При этом 99,5% объемов идет на экспорт — в основном в Россию и Казахстан. Такими основные рынки были и до санкций.
— Запрос на нашу продукцию есть, — говорит директор компании «Эдем» Юрий Шестак. — К тому же качественную мебель для гостиниц и офисов из Европы в Россию практически перестали завозить — ниша освободилась.
Юрий Шестак
Юрий Николаевич показывает нам производство. Под него более 30 лет назад выкупили здания воинской части — например, цех, в котором мы стоим, находится в бывшей казарме.
Компанию основал коренной гродненец Юрий Бубешко. Сначала предприятие занималось только офисной мебелью, затем расширили ассортимент до гостиничной, теперь собираются выпускать кухонную и мягкую.
Несмотря на позитив в плане роста производства, экономические ограничения добавили сложностей. Немецкий Homag перестал поставлять напрямую запчасти для оборудования, теперь их доставляют по параллельному импорту.
Пришлось переориентироваться и в плане закупки фурнитуры и комплектующих. На 70% материалы белорусские, но все остальное сейчас закупается в Турции и Китае, раньше это были европейские страны.
Из-за закрытия соседних с Гродно пунктов пропуска логистика увеличилась на полторы недели, а это значит, что выросла и себестоимость.
Неочевидный момент, на который повлияло закрытие границы, — рынок труда. Жители близлежащих с границей регионов, как здесь говорят, на границе зарабатывали. И хотя сейчас они лишились дохода, идти работать на предприятие не спешат. А в кадрах на фабрике нуждаются.
— В Гродно люди привыкли зарабатывать на границе. Но так быстро психологически перестроиться не могут, на производство не идут. Закрыть вакансии нам помогает гродненский центр занятости, во время каникул на подработку приходят студенты и школьники, для многих учебных заведений мы стали базовым предприятием для производственной практики.
«ПРОДУКТЫ ПОКУПАЛИ, НО КАССУ НЕ ДЕЛАЛИ»
Агрогородок Гожа расположен по пути в Привалку. Это относительно крупный населенный пункт, где мы насчитали пять магазинов, аптеку, школу. Здесь даже есть доставка пиццы, что редкость для таких поселков.
В промтоварном магазине говорят, что в последние годы именно к ним литовцы не заезжали. Да и в целом никаких приграничных историй здесь не припомнят. Правда, в магазине до сих пор висят некогда конфискованные платья по 11 рублей, дешевые рубашки по примерно 8 рублей и брючные мальчуковые костюмы чуть дороже 20 рублей. Пожалуй, это единственный намек хоть на какую-то возможную связь с близко расположенной границей.
Местная жительница Гожи рассказала, что раньше часто видела литовцев в продуктовых магазинах.
— Покупали растительное масло, хлеб, пироги, сахар, соль… Думаю, что причина — в цене, у нас все это дешевле. Лекарства еще белорусские брали в аптеке.
— Прямо такого сильного потока покупателей из-за границы у нас не было, — говорят в еще одном магазине. — Да, литовцы брали кукурузные палочки, алкоголь, но кассу нам не делали. А за ассортиментом хорошим мы всегда следили: у нас много дачников в агрогородке, покупатель требовательный.
МЕНЬШЕ ПРИГРАНИЧНЫЙ ТРАФИК — МЕНЬШЕ ТУРИСТОВ
Погранпереход «Кузница Белостоцкая» поляки закрыли еще в ноябре 2021 года. С белорусской стороны это «Брузги». Причина, которую назвала польская сторона: стихийный лагерь мигрантов на белорусско-польской границе.
По дороге в Брузги сворачиваем с дороги в индейскую деревню «Велес». Это туристический объект, который работает уже 15 лет. Колоритные вигвамы посреди леса — как бальзам на душу городского человека.
Закрытие границы отразилось и на турдеревне: директор комплекса рассказывает, что раньше люди по пути к пункту пропуска заезжали посмотреть на необычные дома. Через какое-то время уже отдыхали здесь семьями. То есть приграничный трафик положительно влиял на количество туристов.
Сам поселок Брузги находится примерно в 16 километрах от Гродно. Это фактически пригород, и многие отсюда ездят на работу в Гродно, живут при этом на лоне природы. Рядом с поселком виднеются крыши новых коттеджей — заметно, что территория активно застраивается.
Местные говорят, что закрытие границы на них отразилось только в одном смысле: стало тише — меньше машин курсируют к границе.
Встречаем во дворе двухэтажного дома молодую девушку. Она соглашается пообщаться и говорит, что родилась в поселке, жила в Гродно, но сейчас специально купила квартиру в Брузгах и вернулась на родину. Ей здесь нравится. Все свои потребности в покупках и социализации она реализует в Гродно, работает там же.
Еще одна жительница поселка уверяет, что местные, несмотря на близость пункта пропуска, в Польшу особо и не ездили. «Немножко, как все», — отмечает она.
— Сейчас зато спокойно. Ведь раньше тут машины шли бесконечно по трассе — и днем, и ночью. А сейчас тише.
Пока мы общаемся, в деревню приехала частная автолавка. Подошедшие к ней люди, увидев журналистов, рассказали о том, что их действительно тревожит: наличие еще одной автолавки, которую отменили. Вот если бы ее вернули, возможно, в мире на несколько счастливых человек стало бы больше.
