Разработал дизайн знаменитого в СССР «Москвича-426». Рассказываем о Ефиме Мастбауме, который родился в Брест-Литовске

Выходец из Беларуси Ефим Мастбаум разработал дизайн первого в СССР народного универсала. Его детищем стал автомобиль «Москвич-426» с огромным задним отсеком для грузов. Подробности — в материале корреспондента агентства «Минск-Новости».

Друг человека

Помните, в «Бриллиантовой руке» Гайдая главарь контрабандистов, чтобы легализовать средства на покупку новой машины, закапывает в землю старинные монеты в железной коробке из-под леденцов? Потом он якобы случайно их находит и, получив законные 25 % от суммы найденного клада, покупает «Москвич-408» с четырехфарной облицовкой радиатора!

В разработке дизайна этого автомобиля принял участие выходец из Беларуси Ефим Мастбаум. Его собственным детищем стал первый в СССР народный универсал — «Москвич-426» с огромным задним отсеком для грузов. Нужно учесть: в 1960-е государство не продавало гражданам микроавтобусы типа РАФ-977 или УАЗ-452 («Буханка»). Их применяли в армии, для скорой помощи, использовали как маршрутное такси. Словом, это были машины только для нужд государственных служб. С 1962 года выпускали ГАЗ-22. Это универсал на базе ГАЗ-21 «Волга». Но он тоже не попадал в частные руки. Правда, бывали исключения. Юрий Никулин смог приобрести ГАЗ-22 «Волга» после писем в ЦК КПСС, в которых знаменитый артист сетовал, что в процессе гастрольной жизни реквизит для его цирковых реприз может поместиться только в этой машине.

В общем, универсал «Москвич-426» стал настоящим подарком для советских граждан. Стоил он 4 767 рублей. Чтобы приобрести его, требовалось записаться в очередь на приобретение и ожидать лет семь. В годы хрущевской оттепели и брежневского застоя немало, например, минчан среднего возраста, уроженцев сел, после войны приехало работать на столичные предприятия. Каждые выходные они отправлялись на малую родину. Особенно в период посевной и сбора урожая на приусадебных участках. «Москвич-426», если в нем легким движением руки сложить заднее сиденье, превращался в мини-грузовик. Когда в салоне был один водитель, без пассажиров, в него удавалось загрузить 450 кг картошки или других овощей. Также задний отсек со сложенными сиденьями мог служить двуспальной кроватью. Садись и кати в Крым дикарем — не нужны ни гостиница, ни съемная комната, ни палатка. Опять же, в те годы в стране начали активно выделять дачные участки на предприятиях. А на чем возить стройматериалы для возведения домика? Словом, не собака и даже не управдом, а «Москвич-426» — друг человека!

^{Ефим Мастбаум}

За бюст вождя

Родился Ефим Исаакович в 1903 году в Брест-Литовске. Мать изготавливала парики, отец был потомственным ткачом. В августе 1915-го во время отступления русской армии в дни Первой мировой жителей города решили эвакуировать, точнее, отправили их пешком на Восток, а сам Брест вместе с крепостью и оборонительными фортами сожгли на 70 %, чтобы не достался врагу. Семья Ефима с трудом добралась до Гомеля, где жили родственники. Но на порог их не пустили. Отец нашел работу, сняли жилье.

В школе педагоги заметили художественные способности парня и убеждали его развивать талант. Отец же считал рисование баловством, заставил отпрыска выучиться на швейника. Но Ефим ни дня не занимался этим ремеслом, в 1923 году поступил в педучилище в Минске. А в 1926-м судьба занесла его в Киев, где он стал учеником скульптора Марка Эпштейна в школе искусств, через несколько лет уже ассистировал мастеру и переехал с ним в Москву. Это было время, когда молодое государство меняло на свой лад облик городов. По договорам с организациями Ефим лепил по всему СССР статуи пионеров с горнами, девушек с веслом, словом, занимался малыми формами. Как-то раз в одном из столичных райисполкомов ему доверили создать бюст Сталина, за что молодой скульптор получил 8-метровую комнату на Арбате! К этому времени он женился, в семье появилась дочь.

Поскольку в детстве наш земляк перенес тиф и страдал дефектом слуха, в июне 1941-го в армию его не призвали. Вместе с супругой отправили на Урал, где он всю войну простоял у фрезерного станка на военном заводе. А когда семья вернулась в Москву, их комната оказалась занята. В условиях восстановления страны скульптуры малых форм не были востребованы. Два года Мастбаумы бедствовали. Ефиму пришлось вспомнить швейное дело. Но в 1947-м через знакомых он узнал: автомобильный дизайн сродни творчеству скульптора.

Востребован в капстранах

Ефима Исааковича приняли на завод имени Коммунистического интернационала молодежи (КИМ, позже АЗЛК), широко известный маркой легковых автомобилей «Москвич», на должность художника-конструктора. В его обязанности входило макетирование концептов будущих машин. Правда, в тот момент по репарациям от Германии получили чертежи и оборудование для производства Opel Kadett K38. Его назвали «Москвич-400» и выпускали конвейерным способом. Мастбаум же работал на будущее! Лепил из гипса и пластилина в натуральную величину усовершенствованные версии первых «Москвичей».

В связи с тем что до 1940-го московский завод был филиалом ГАЗа, руководство не слишком вникало в авторские фантазии дизайнера, а ориентировало его на автомобиль «Победа», мол, сделай что-то в этом роде. То же самое произошло с «Москвичом-402». Если присмотреться, это уменьшенная копия первой «Волги» (ГАЗ-21). Мастбаум вместе с главным конструктором Андроновым внес небольшие отличия, и в 1956 году 402-й вышел с конвейера.

Когда ненужность промышленного дизайна в СССР стала раздражать, Ефим Исаакович нашел отдушину: вечерами обучал школьников скульптуре и живописи в доме пионеров.

^{«Москвич-433»}

В 1959-м на заводе наконец решили создать исключительно собственную легковую машину, не копируя отечественные и зарубежные образцы. Объявили конкурс среди художников-конструкторов всей страны. Победу одержали версии легковушек Бориса Иванова и Ефима Мастбаума, которые стали седаном «Москвич-408» и универсалом «Москвич-426». А еще Ефим преобразовал универсал в фургон «Москвич-433» для нужд почтовых отделений и перевозки грузов. 426-й выпускали с 1967 года. «Жигулей» еще не было, ГАЗ-21 с его округлыми формами оставался предметом гордости, но устарел. Мастбаум четко уловил веяния мировой автомобильной моды: стремительные линии эры покорения космоса, хромированные колпаки, бамперы и тонкие молдинги на порогах. В передней части 12 блестящих элементов — и все замысловатые. Машину экспортировали в Финляндию, Скандинавию, Англию, во Францию, чем дизайнер гордился, и конечно, продавали в Советском Союзе.