Как муж жену искал. С милицией…

Народная мудрость, что сродни житейской философии, учит нас не зарекаться раньше времени. Неизвестно, как и когда повернется судьба. Хочется верить, что какой-то порядком надоевший субъект навсегда ушел из нашей жизни, вздыхаем с облегчением: наконец-то! А потом вдруг начинаем его же лихорадочно искать. Об этом – почти детективная история, пишет «Вечерний Брест».

Когда-то у Сергея была жена Нина. Все у нее было в порядке, но женщина оказалась увлекающаяся, где-то даже романтическая, несмотря на определенные правила и каноны семейной жизни. Не признавала она старого немецкого закона для замужних дам под условным названием «три К»: кирха, киндер, кюхе – то есть, церковь, дети, кухня. Когда Сергею стало уже невмоготу вылавливать супругу в разных компаниях, пара рассталась. Уходя с вещичками, Нина даже детей оставила Сергею. Наверное, на память о себе.

Долгие годы Сергей не интересовался судьбой бывшей жены. Но Брест не очень большой, иногда какие-то слухи и новости доходили до него. Рассказывали, что Нина уезжала в Россию, то ли на заработки, то ли за новым личным счастьем, или за тем и другим. Пожила там, вернулась на родину. Жила с каким-то мужчиной. Однако, недолго. Тот, вероятно, тоже оказался старомодным, требовал нормальной семейной жизни. Короче говоря, второй муж тоже Нину выгнал, и след ее затерялся средь лесов и болот белорусской земли. Казалось бы, ну и ладно.

И вот возникла у Сергея необходимость приватизировать квартиру. Собрал документы, пришел в учреждение. Там и выяснилось, что в квартире до сих пор прописана достославная Нина. Следовательно, она тоже должна явиться и либо дать письменное согласие на дальнейшие действия бывшего мужа, либо участвовать в процедуре в качестве равноправного партнера. Но где ее найти? Сергей обратился с заявлением в милицию, чтобы Нину объявили в розыск. Ничего, кроме старой фотографии, девичьей фамилии Нины и адреса родителей он предоставить в органы не смог. Фамилию второго и возможных последующих ее мужей не знал.

Есть известная процедура: когда человек пропал без вести и его долго не могут найти, родственники могут в судебном порядке признать его безвестно отсутствующим, а по истечении еще трех лет и умершим. Но в данном случае такой вариант исключался: Нина, если жива, могла объявиться в любой момент и оспорить приватизацию.

С небогатым набором исходных материалов милиционеры принялись искать Нину, не особенно рассчитывая на быстрый результат. И, тем не менее, разыскали женщину довольно скоро, в соседнем районе. Помог случай.

Помнится, с десяток лет назад в стране проводилась почти поголовная, добровольно-принудительная, если можно так выразиться, дактилоскопия граждан: у белорусов брали для единой базы отпечатки пальцев. А недавно в одном предприятии агропромышленного комплекса проводилась проверка по факту исчезновения достаточно большого количества материальных ценностей. Руководитель предприятия выступал за полномасштабное расследование происшествия. Поэтому в хозяйстве работали сотрудники правоохранительных органов. В том числе брали оттиски пальцев у работников сельхозпредприятия. Когда «прогоняли» отпечатки по базе, обнаружили: «пальчики» одной работницы полностью совпадают с отпечатками женщины, недавно объявленной в розыск ее бывшим мужем.

К Нине, а это оказалась она, приехали с вопросами милиционеры, работавшие по заявлению Сергея. Нина все подтвердила: и недолгий брак с Сергеем, и другие странствия, сообщила, что в эту деревню приехала с очередным кавалером, который, возможно, станет ее судьбой, коли разрешил ей взять его фамилию…

А вот как прошла у Сергея приватизация, это уже совсем другая история.